К школе №398 у меня было двойственное отношение: было много весёлых и счастливых деньков, но было и много дней насилия над моей личностью, особенно со стороны неумной с моей точки зрения классной руководительницы Еленой Викторовны Балашовой и русичкой-литеричкой — истеричкой Татьяной Матвеевой. Татьяна Матвеева забавлялась тем, что обыкновенно ставила весь класс стоя и заставляла всех стоять весь урок. Уроки у нее были утомительны и не интересны, и поэтому, весь класс на её уроках развлекался как мог. Меня же с Пашей Дмитриевым не пускала в класс годами, так как испытывала к нам особенную ненависть. Видимо я был неудобным подростком для этих учителей, как сейчас говорят тинейджером. Ее подруга и наша классная руководительница Балашова любила поиграть в строгость и в справедливость, что не мешало, впрочем, ей сделать свой выбор не в мою пользу. Она выделяла своих любимчиков и своих не любимчиков в свой особый список. Список где я был на последнем месте. Возможно ей на генетическом уровне не нравилась моя внешность — я не был красавчиком. Мой одноклассник Саша Льговский как то пытался внедрить в классе мне кличку Квазимодо — но в конце концов получил в пятак и отстал. К тому же под конец восьмого класса он стал особенно неординарно сексуально озабоченным и поэтому получал периодически скабрёзные шуточки в свой адрес от своих одноклассников. В конечном итоге все это благоприятно отразилось на характере Льговского и он стал довольно таки сносным в общении. Собственно с Балашовской «легкой руки» вся моя дальнейшая судьба и началась. Ранее, до описываемого события, математические науки мне не давались. Я не очень внимательно слушал математичку, да и зрение было неважным, да и сидел я всегда на задних партах. К тому же мой папа был настолько умным что начинал мне объяснять дома математику терминами высшей математики. При этом он употреблял всяческие, тогда непонятные для шести- семиклассника логарифмы и прочие чудеса продвинутой математической мысли. Ума мне папина информация не прибавляла, и даже наоборот отцовские уроки отнимали последние остатки разума.
Наконец, моя мама, видя такую беду, отдала меня репетитору, которая добросовестно, на протяжении года объяснила все нужные позиции в математике. И я не только их понял, но даже и полюбил. Кристальная математическая мысль была сравнима с поэмой! Когда меня вызывали к доске, то от избытка чувств, я часто напевал веселые песни во время решения стройных математических уравнений или геометрических изображений. С тех пор моя классная руководительница стала еще более раздражённой. Да, так что она наметила меня на вылет уже после восьмого класса. О чем она поведала в приватной беседе учителю истории, которому вменяла мне снизить мои оценки. Однако при сдаче первого экзамена по геометрии и алгебре я немало изумил комиссию тем что быстро, безошибочно решил все свои варианты. Выписал их на школьной доске. Ответил на дополнительные вопросы. Экзаменационная комиссия заглянув в журналы удивилась что у меня везде по математике стояли одни тройки. Один из членов экзаменационной комиссии пожилая учительница так и не удержавшись, при скоплении учеников и учителей, досадливо спросила Балашову:
«Елена Викторовна! А почему у Балобанова в четвертях и годовых отметках стоят тройки? Он отлично знает предмет!»
— Так у меня знают предмет троечники! — не растерявшись ответила в своей всегдашней приветливой форме наша математичка. Она врала. На самом деле я знал математику лучше всех в ее классе.
Узнал я об планируемом вылете, который наметила Балашова, как водится от своей мамы, предложившая мне сразу же два варианта: первый — это перейти в другую школу или же пойти работать в Московский зоопарк. Доучиваться в этом случае мне придётся уже в вечерней школе рабочей молодежи. Я вцепился за последнее предложение. И моей маме пришлось без меня, а потом уже и вместе со мной ходить в другую комиссию в РОНО , добиваясь, чтобы меня отпустили на работу в зоопарк. Мне предлагали ПТУ или техникум, но ни я, ни мои родители на дух не воспринимали такой вариант. Впрочем, так думало и большинство моих одноклассников. Между нами почему-то всегда считалось что в ПТУ и техникумах учатся только одни тупые ребята. Никто не хотел быть бездарью. А зоопарк же наоборот приводил всех ребят в состояние дезориентации. Никто не знал за кого считать человека который туда добровольно стремится на работу. В конечном счете, мне начинали завидовать, так как всем хотелось зайти в клетку к тигру, или к волку, или на худой конец к слону. В конце концов ощутить себя особенным , допущенным до самого святого- свободно ходить по внутренним вольерам и вот так запросто общаться с дикими зверьми проживающих там.
Последнее изменение: Май 24, 2022, 5:06 д.п.